Первый день в Париже. Прогулка по Монмартру. Часть III (памятник шевалье де ля Барру, Сакре-Кёр, виноградники, кабаре «У шустрого кролика», площадь Далиды, «Мулен Руж»)

Рубрики: Бельгия-Франция, весна 2009,Наши путешествия, Теги: ,
Foxy @ 9 декабря 2009, в 18:34

Побывав в церкви Сен-Пьер на Монмартре, мы, заглянув еще на площадь Тертр, пошли к собору Сакре-Кёр. В принципе, к подножию базилики можно подняться на фуникулёре от улицы Фуатье (rue Foyatier) (в качестве оплаты за проезд идут обычные билеты метро). Но можно подниматься и пешком: это не так уж и сложно.

Перед тем как идти в собор, мы присели передохнуть и перекусить пасхальными гостинцами бабушки в скверике у Сакре-Кёр. Помню этот сквер еще с прошлого раза (тогда я всё никак не могла открыть калитку из-за неизвестной мне конструкции, теперь я увидела, что ничего сложного нет, и вообще такие воротца в Париже устанавливают от собак почти что на всех детских площадках и в скверах).

В этом скверике, что находится буквально в двух шагах от Сакре-Кёр, стоит очень интересный памятник шевалье де ла Барру (Le chevalier de la Barre) (полное имя: Жан-Франсуа де ла Барр (Jean-François Lefevre de la Barre)) (1745-1766). Сквер, как я узнала, называется Надар (Square Nadar), вход в него расположен на улице Сент-Элетэр (Rue Saint-Eleuthère), а сама зеленая зона тянется вдоль улицы Азаис (Rue Azaïs).

Кто же такой шевалье де ла Барр? Дело было в городе Абвиле (Abbeville), на севере Франции, в Пикардии, в августе 1765 года. Неизвестные надругались над деревянным Распятием, стоявшим на Новом мосту. Серьезное святотатство. Пытаясь найти виновных, священники призывали местное население к «гражданской сознательности», во время воскресных проповедей чуть ли не в открытую склоняли прихожан к написанию доносов. От верующих под страхом вечного проклятия особыми грамотами требовали донести не только об известных им фактах, но и о мимолетных подозрениях. Расследование возглавил очень упорный лейтенант местной полиции, не брезговавший ложными свидетельствами, и лейтенант из податного управления, шестидесятилетний г-н де Бельваль, личный враг молодого дворянина шевалье де ла Барра (Бельваль был влюблен в тетку де ла Барра, аббатису монастыря Вилланкур, но она отвергла его ухаживания, и Бельваль решил отомстить ей, препятствуя в неких денежных делах, а когда любимый племянник встал на ее защиту, решил уничтожить этого юнца, к которому, к тому же, испытывал ревность, подозревая аббатису в нежных чувствах к шевалье).

Запуганные люди, которых допрашивали эти ревностные служители закона, согласились обвинить шевалье де ла Барра и двух его «сообщников» в пении насмешливых непристойных песенок, оскорбляющих религию. Тут же молодым людям припомнили, что некоторое время назад они отказались поприветствовать церковную процессию. Вся толпа сняла шапки и преклонила колени в знак почтения и уважения, а они шляп не сняли и процессию поприветствовать отказались. Вообще показания «свидетелей» выглядят довольно комично: шестеро признались, что видели, как трое молодых людей, стоявших в 30 шагах от церковной процессии, не сняли шляп; одна девушка рассказала, что «слышала от своего кузена, что кто-то рассказал ему, как шевалье де ла Барр рассказывал, что не снял шляпы при виде процессии»; еще одна девушка «слышала, как кто-то говорил, что де ла Барр при виде гипсовой статуи св. Николая в доме привратницы монастыря спросил ее, не потому ли она поставила у себя эту фигуру, что ей не хватает присутствия мужчины»; один «свидетель» поведал следователям, что слышал, как шевалье выругался нечестивым словом, когда говорил о Деве Марии; кто-то слышал, как он распевал богохульные песни (на следствии шевалье признался, что распевали всё это они в пьяном виде и не вполне соображали, правда, в одной песни действительно Мария Магдалина называлась шлюхой, но ведь она и была блудницей до обращения в веру). В общем, все показания были, скорее, в духе слухов: «Я слышал, как кто-то слышал...»

После сбора «свидетельских показаний» троих обвиняемых молодых людей принялись разыскивать. Один успел бежать, второй был слишком молод, всего 15 лет, так что отделался штрафом. Третьему (собственно, шевалье де ла Барру) было 19 лет, и его арестовали. При обыске у де ла Барра обнаружили запрещенные сочинения Вольтера и других просветителей, а также порнографическую литературу (собственно, она составляла основную часть «библиотеки» этого несчастного). Других улик, собственно, не было (у шевалье было твердое алиби, что в ночь осквернения Распятия он находился дома), но, на его беду, епископ амьенский и другие влиятельные лица решили сделать из этого дела показательный процесс в назидание другим. После первоначального разбирательства шевалье был осужден «всего лишь» на работу на галерах, но впоследствии, несмотря на блестящую речь адвоката, приговорен к смерти.

Дело было шумное. Обвиняемого, в частности, горячо защищал Вольтер, трубивший об абсурдности приговора и указывавший на отсутствии веских юридических основания для казни. Но окончилось всё трагически. 1 июля 1766 года шевалье де ла Барр был казнен в Абвиле (из Парижа было специально прислано пятеро палачей) за «пение насмешливых песен в присутствии церковной процессии». Его пытали, вырвали язык, отрубили правую руку, после чего обезглавили, а затем сожгли на костре вместе с экземпляром «Философского словаря» Вольтера. (Сначала предполагалось, что его подогреют на медленном огне живого, сразу после пыток, но потом приговор был «смягчен»: решено было, что сожжение произойдет уже после отрубания головы). На эшафот де ла Барр ступил с высоко поднятой головой, а его последними словами, по свидетельству Вольтера, были: «Никогда бы не подумал, что благородного человека можно предать смерти за такую малость» (Je ne croyais pas qu’on pût faire mourir un gentilhomme pour si peu de chose).

Эта история заняла достойное место в собрании человеческой глупости и нетерпимости, и сегодня памятник де ла Барру служит своего рода предостережением против фанатизма и непримиримого консерватизма. Для французов эта история — символ религиозной нетерпимости. Памятник де ла Барру стоит не только в Париже на Монмартре, но и собственно в Абвиле. Кстати сказать, предыдущий вариант монмартрского памятника де ла Барру стоял несколько более нагло и вызывающе (практически напротив церкви Сакре-Кёр), и изображен был шевалье настоящим мучеником, почти в что в позе святого. Таков был «мирской ответ» на строительство огромной базилики, которое было отчасти оплачено на средства буржуазии, окрепшей после падения Парижской коммуны. Та прежняя статуя была установлена на Монмартре в 1905 году а в 1941-м демонтирована и переплавлена нацистами.

Теперешний памятник стоит в несколько более укромном месте, чуть в отдалении от базилики, в тени деревьев. Но вид у него достаточно дерзкий. Его молодость, смелость и уверенность в себе показаны скульптором вполне убедительно. Во Франции в день казни шевалье де ла Барра до сих пор проходят собрания и манифестации сторонников свободомыслия, протестующих против преследования людей за их религиозные убеждения. Надпись на постаменте памятника: «Шевалье де ла Барру, казненному в возрасте 19 лет 1 июля 1766 года за то, что не снял шляпу при прохождении церковной процессии» (фото с блога angedemontmartre.blogspot.com):

А еще в сквере стоит небольшая голубятня, так что шевалье всегда окружен птицами — такой вот мирской аналог ангелов. Упитанные голубки, разумеется, периодически оставляют свой «след» на памятнике и скамьях. Вообще, надо сказать, что сквер хотя и находится совсем близко от Сакре-Кёр, здесь царит удивительное умиротворение, посидеть в тишине очень приятно.

Именем шевалье де ла Барра, между прочим, названа улица, идущая вокруг базилики Сакре-Кёр. Вот какие парадоксы встречаются в Париже: французам удается совместить совершенно противоречивые символы: к церкви ведет улица, носящая имя молодого человека, который имел наглость кощунственно обращаться с церковными святынями и пострадал за свое свободомыслие.

Что касается памятников, то ближе к Сакре-Кёр еще часто встречаются «живые скульптуры», застывшие в какой-нибудь позе и оживающие, только когда проходящий мимо турист бросает им монету. Нередко эти мимы выбирают себе очень удачные, запоминающиеся костюмы. Впрочем, такой способ заработка среди студентов ли, актеров, распространен во многих городах Европы.

Посидев в сквере Надар, мы направились собственно к белоснежной базилике Сакре-Кёр. С площадки перед собором открывается великолепная панорама Парижа. Эту фотографию я сделала во время прошлого приезда в Париж, в мрачную пасмурную погоду:

А вот снимок, сделанный на Монмартре в этот ясный апрельский день:

Базилика Сакре-Кёр (Basilique du Sacré Cœur), то есть «базилика Святого Сердца», строилась с 1875 по 1914 год в римско-византийском стиле по проекту архитектора Поля Абади (Paul Abadie) (1812-1884) (именно его проект победил в конкурсе, на который было подано 78 заявок; после его смерти работы заканчивали шесть других архитекторов). Идея воздвигнуть этот храм как символ покаяния, искупления грехов и обращения к милости Божией была высказана осенью 1870 года. Инициатива исходила от знатного парижанина Александра Лежантиля (Alexandre Legentil) и Юбер де Флёри (Hubert Rohault de Fleury). Шел «ужасный год» (année terrible), разгар франко-прусской войны, когда Париж был обложен пруссаками и находился в блокаде, часть страны оккупирована. То есть храм строился как призыв к Богу, призыв о прощении и помощи, чтобы Всевышний положил конец несчастьям Франции (а несчастий хватало: церковь строилась после тяжелого поражения Франции во франко-прусской войне и кровавого подавления Парижской Коммуны; кстати, именем одной из героинь Коммуны, учительницы Луизы Мишель, названа площадь у подножия лестницы, ведущей к Сакре-Кёр). Лежантиль имел хорошие связи и прочное положение в католическом мире Парижа, что позволило его проекту приобрести общенациональный размах и воплотиться в жизнь.

Первый камень был заложен в июне 1875 года. Строительство было завершено в 1914 году, а освящен новый храм был лишь в 1919 году, уже после Первой мировой войны. Храм строился на пожертвования верующих: средства собрались по национальной подписке. Всего за полвека было собрано около 46 млн. франков от почти 10 млн. верующих по всей Франции (их имена выгравированы на камнях базилики).

Вот необычная открытка, представляющая, скажем так, воображаемый образ базилики. Эта почтовая карточка появилась, когда строительство Сакре-Кёр еще не было начато, так что неудивительно, что картинка на ней довольно сильно отличается от того, что мы видим сегодня (фото с сайта montmartre-secret.com):

Надо сказать, что точно так же, как в свое время Опера Гарнье, Эйфелева башня, центр Помпиду, базилика поначалу встречала у многих непонимание, отторжение, обвинения в безвкусице. «Мерзкая бородавка на парижском небе», «молокозавод», «уродина», «кондитерская галлюцинация безумца», «белый слон», «национальный торт» — каких только обидных прозвищ не раздавалось в ее сторону. Многие отказывались воспринимать новый храм из-за необычности стиля. Эмиль Золя назвал новый храм «всеподавляющей каменной массой, доминирующей над городом, где началась наша Революция». Сегодня Сакре-Кёр — самая фотографируемая и вторая по посещаемости достопримечательность Парижа после собора Нотр-Дам-де-Пари: в базилике ежегодно бывает свыше 10 млн. посетителей, туристов и паломников.

Немного об архитектуре Сакре-Кёр. Храм в форме греческого креста украшен четырьмя небольшими куполами и одним большим, центральным, высота которого составляет 83 м (это самая высокая точка Парижа после Эйфелевой башни, ведь храм стоит на вершине 130-метрового монмартрского холма; панорама Парижа в ясную погоду открывается с холма на 50 км вокруг). Огромная четырехугольная колокольня высотой около 100 м скрывает самый большой колокол Франции, отлитый в 1895 году (называется он «савойским», la Savoyarde, поскольку был подарен собору четырьмя савойскими епархиями). В строительстве базилики использован белый камень (травертин), добываемый в каменоломнях Шато-Ландон (Château-Landon). Архитектор Абади остановил на нем выбор из-за особой прочности этого строительного материала, а также его уникального свойства — способности к самоочищению при контакте с дождевой водой и становиться со временем всё более сияющим, молочно-белым (из-за образования кальцита).

Тимпан над главным порталом Сакре-Кёр с надписью Templum hoc poenitentiae et devotionis pignus (что-то типа «Храм сей покаяния и благоговения залог»):

На следующей фотографии — другой портал Сакре-Кёр: на бронзовой двери сцена Тайной Вечери (справа) и чудо умножения хлебов (слева), на тимпане — изображение Распятия (римский воин вонзает копье в подреберье Иисуса) и надпись Sacratissimo cordi Jesu (Святейшее Сердце Иисуса):

Вход в базилику Сакре-Кёр бесплатный и открыт с 6 утра до 23 вечера (последних посетителей пускают в 22-15), за исключением особых праздников и мероприятий. Фотографировать внутри Сакре-Кёр, к сожалению, запрещается, а жаль: собор очень красив, и да и художественных ценностей хватает (правда, в прошлый приезд мне тайком удалось сделать несколько фотографий внутри Сакре-Кёр). Особенно хороша украшающая плафон апсиды монументальная мозаика, выполненная в 1918—1922 годах по проекту художника Люка-Оливье Мерсона (Luc-Olivier Merson) (1846—1920) и занимающая площадь 473,78 кв.м. Мозаика будто бы парит над всей церковью, Иисус будто обнимает всех людей.

Мозаика изображает Христа и почитаемых во Франции святых и называется «Благоговение Франции перед Сердцем Господним». Сердца Иисуса почитается верующими как символ любви к людям. Еще в средние века существовали молитвы, обращенные к ранам Христа и Его Сердцу. Существуют и соответствующие храмы, но, конечно, самый известный собор, посвященный почитанию Сердца Иисуса, — парижская базилика Сакре-Кёр. Вдоль нижней части мозаики выведена фраза: «Святейшему Сердцу Иисуса преданная, кающаяся и благодарная Франция» (Mio Cordi Jesu Gallia Poenitens et devota et gratia). Сакре-Кёр — не обычная приходская церковь, а святилище, место паломничество, что подчеркивается статусом базилики.

Витражи Сакре-Кёр были созданы в 1903-1920 гг., но разрушены бомбардировками в 1944 году и восстановлены в 1946-м. Вот, например, витраж, изображающий святую Жанну д'Арк (кстати, портал базилики украшает конная статуя этой героини французской истории (справа от входа) и симметрично ей (слева) конная статуя Людовика Святого, обе — работы скульптора Ипполита Лефевра (Hippolyte Lefebvre)):

Орган Сакре-Кёр создан знаменитым органным мастером Аристидом Кавайе-Коллем (Aristide Cavaillé-Coll) в 1898 году (изначально предназначался для большого любителя органов барона де л'Эспе). В базилику орган попал далеко не сразу. Его торжественное открытие в Сакре-Кёр состоялось 16 октября 1919 года.  В органе 4 мануала (61 клавиша), педаль (32 клавиши), 70 регистров, механическая трактура (игровая и регистровая).

Побывав в базилике Сакре-Кёр, мы отправились гулять по Монмартру дальше. Пошли по улице Мон-Сени (rue du Mont Cenis) и поднялись до улицы Корто (rue Cortot). В доме № 12 находится Музей Монмартра. Повернули направо на улицу Соль (rue des Saules) и прошли мимо старых виноградников Монмартра до кабаре «У шустрого кролика» (угол улицы Сен-Венсан).

Виноградники в Париже уцелели только на Монмартре. В первую субботу октября здесь традиционно празднуется начало сбора винограда (это большой фольклорный праздник сбора винограда, называемый Vendanges, Fête des vendanges de Montmartre, отмечаемый с 1934 года; это всегда весёлый праздник с традиционными шествиями, музыкой, парадом виноделов). Виноградники были впервые посажены на этом месте в 1933 году, а вообще виноградарство было одним из основных занятие жителей Монмартра еще в средние века, когда этот квартал еще не был частью Парижа; в частности, производством вина занимались аббатисы бенедиктинского монастыря (от которого нынче сохранилась лишь церковь Св. Петра), начиная с Аделаиды Савойской в XII веке. Именно на Монмартре, не входившем тогда в состав Парижа, появилось множество таверн, кабаре, кабачков, которые пользовались большой популярностью из-за большей ценовой доступности спиртного (в Париже вино облагалось ввозной пошлиной). О монмартрском вине говорили, что оно «заставляет скакать, как коза». Кроме того, оно славилось мочегонным действием: не даром появилась поговорка: «Вино с Монмартра оно такое, выпьешь пинту [0,93 л], выписаешь кварту [2 пинты]».

Затем, когда после 1860 года Монмартр вошел в состав Парижа, виноградников оставалось здесь всё меньше, винодельческая традиция пришла в упадок. Возрождение началось лишь в 1930-х. По счастью, в 1929 году художник-иллюстратор и филантроп Франсиск Пульбо (Francisque Poulbot) (1879-1946) услышал о предполагаемой обширной жилой застройке на месте старинного сада Аристида Брюана на улице Соль и вместе со своими друзьями решил спасти этот исторический участок. В 1933 году были посажены первые лозы. На сегодняшний день виноградники Монмартра занимают площадь 1556 кв.м. Общее количество лоз составляет 1900.

Виноградники Монмартра (les vignes de Montmartre, официальное название Clos-Montmartre) ежегодно дают около 1700 бутылок вина (одна такая бутылка стоит немало, в районе 45 евро, но выручка идет на социальные проекты мэрии 18 округа Парижа). Всего здесь насчитывается 27 сортов винограда (cépages), из которых 75% составляет гаме (gamay), 20% пино нуар (pinot noir), есть также несколько лоз рислинга (riesling), белого совиньона (sauvignon blanc), гевюрцтраминера (gewurztraminer) и других. Официальный адрес виноградников: улица Соль/rue des Saules, 14-18 (собственно, это угол улиц des Saules и Saint Vincent). Договориться о посещении можно попытаться в Управлении монмартрских виноградников на углу улицы Норвен (rue Norvins) и площади Ж.-Б.Клемана (place JB Clément), в красивой восьмиугольной ротонде. Сайт этой винодельческой ассоциации: www.commanderie-montmartre.com.

Поблизости от виноградников находится две знаменитых достопримечательности: уже упомянутый Музей Монмартра (адрес: улица Корто (rue Cortot), № 12) и кабаре «У шустрого кролика».

Ночное кабаре «У шустрого кролика»Проворный кролик») (Au lapin agile) в деревенском стиле стало популярно в начале XX века у писателей и окололитературной публики, художников и интеллектуалов. В 1903 году заведение приобрел шансонье Аристид Брюан (Aristide Bruant) (он изображен на серии афиш Тулуз-Лотрека). Кабаре находится на ул. Соль, 22 (rue des Saules, 22). Раньше оно называлось «Кабаре убийц» (Cabaret des assasins): по легенде, однажды сюда ворвалась банда головорезов и убила хозяйского сына (другая версия гласит, что кабаре было так названо по настенным изображениям серийных убийц).

Нынешнее свое название кабаре получило в 1880 году, что связано с вывеской, нарисованной художником-юмористом Андре Жилем (André Gill): она изображает кролика, который выскакивает из кастрюли (на фотографии, к сожалению, кролик виден плохо, слишком мелко; оригинал вывески находится в Музее Монмартра). Есть мнение, что приставка «шустрый» (agile) появилась в названии кабаре от имени самого художника, Андре Жиля: в народе стали называть это заведение «кабаре у Жиля» (Cabaret à Gill), что в результате преобразовалось в созвучное прилагательное Agile, то есть «шустрый, проворный». В начале XX века, когда Монмартр был убежищем молодых и бедных художников, у ворот «Шустрого кролика» часто выставляли котёл с супом, чтобы обитатели Бато-Лавуар не умерли с голоду. Постоянными посетителями «Шустрого кролика» были Пикассо и Тулуз-Лотрек; поэты и писатели Поль Верлен, Макс Жакоб, Франсис Карко, Гийом Аполлинер, Жан Риктюс; художники, графики и иллюстраторы Ренуар, Утрилло и Модильяни и другие деятели искусства. Вот как изобразил это кабаре Морис Утрилло, вообще любивший рисовать это место и Монмартр в целом:

Как сказано в путеводителе, нынешние хозяева кабаре «У шустрого кролика» пытаются возродить богемную атмосферу прошлого. Насколько успешно это у них получается, мы не проверяли. Известно, что здесь исполняются традиционные французские песни и бывает не протолкнуться от многочисленных туристов.

С улицы Соль (rue des Saules) мы свернули на продолжение улицы Корто (rue Cortot), получившее недавно название площади Далиды (раньше этот 133-метровый кусочек назывался улицей Абрёвуар, rue de l'Abreuvoir, поскольку вела к водопою (abreuvoir), где можно было получить воду людям и напиться лошадям, вроде бы, это старое название используется и до сих пор). Понравилась группа домов справа. Вообще эта и прилежащие улочки вполне сохранили сельское очарование старого Монмартра, здесь очень приятно и интересно гулять.

Особенно интересным показался средний домик из этой группы, тот, что солнечными часами с синим петушком и забавной надписью «Когда ты зазвонишь, я запою» (Quand tu sonneras, je chanteray) (адрес: rue de l'Abreuvoir, 4). Этот каменный дом в двумя имперскими орлами у входа принадлежал историку наполеоновских войн Анри Лашуку (Henri Lachouque) (1883 - 1971). На следующей фотографии здание и солнечные часы видны получше.

Прошли по этой улочке Абрёвуар чуть дальше и вышли собственно на площадь Далиды (Place Dalida), пятачок на углу улицы Жирардон (Girardon). Площадь посвящена невероятно популярной певице и актрисе, настоящее имя которой было Иоланда Кристина Джильотти. Далида (1933-1987) жила здесь поблизости, по адресу rue d'Orchampt, 11 bis, с 1962 года и до самой своей смерти (точнее, самоубийства). На площади, названной в честь Далиды, в 1997 году (когда, собственно, и состоялось торжественное открытие этой площади) был установлен бронзовый бюст Далиды работы Алена Аслана (Alain Aslan) (р.1930). Среди некоторых поклонников уже, кажется, стало традицией гладить бронзовую грудь, так что соски уже ощутимо блестят (аналогично тому, как отполирована до блеска нога св. Петра в некоторых парижских церквах или причинное место Виктора Нуара на кладбище Пер-Лашез). Похоронена Далида тоже относительно недалеко, на кладбище Монмартра. На могиле стоит памятник певице в полный рост.

После площади Далиды мы заглянули в расположенный за ней милый уютный сквер, куда можно попасть, если идти вверх по улице Жюно. Сквер назван в честь героини Сопротивления Сюзанн Бюиссон (square Suzanne Buisson). Всего в этот сквер есть три входа, в том числе с улицы Жирардон (Rue Girardon) и, если не ошибаюсь, улицы Симон Дерёр (Rue Simon Dereure). В сквере Сюзанн Бюиссон нам приглянулась статуя первого епископа Парижа (Лютеции), Сен-Дени (св. Дионисия Парижского), который, как его обычно изображают, держит в руках собственную голову.

Как уже говорилось в нашей первой записи о Монмартре, Сен-Дени и его сподвижники мученически погибли на холме Монмартр. Обезглавленный священномученик взял свою отрубленную голову в руки и прошествовал с ней около шести километров на север, к месту будущего селения Сен-Дени, по пути непрерывно проповедуя. Там от отдал свою голову одной благочестивой женщине по имени Катулла и пал на землю, указывая место, где должны быть погребены его останки (вся эта история называется чудом «кефалофории» , то есть главоношения). Раньше на месте этой статуи находится фонтан Сен-Дени: якобы именно здесь святой вымыл свою отсеченную голову. Считалось, что омовение в водах этого древнего фонтана дарит юным женам супружескую верность. Фонтана здесь нет с 1810 года, и с тех пор, как говорят, и начался упадок честной супружеской жизни во Франции.

В небольшом сквере приятно и зелено. Обезглавленный Сен-Дени «наблюдает» за мамашами с детьми и игроками в шары (петанк). Помимо специальной площадки для этой игры (по-французски называемой pétanque или jeu de boules), здесь есть горки для детишек и небольшая стенка для юных скалолазов, скамейки для любителей чтения на свежем воздухе и родителей, наблюдающих за своими чадами.

Пересекли сквер Сюзанн Бюиссон и оказались на изогнутой авеню Жюно (avenue Junot), которая считается средоточием интересных зданий в стиле модерн. Честно сказать, нас здешние здания как-то не очень поразили, хоят многие из них, если верить путеводителю, с богатой историей. Забавным, правда, показался дом под номером 15, построенный в 1926 году по эксцентричному проекту австрийского архитектора Адльфа Лооса для поэта-дадаиста румынского происхождения Тристара Тцара.

Тихая, тенистая улица, солнечный день. Аллергия прихватила по-страшному! Что-то такое в Париже особенное цветет в конце апреля-начале мая, злостное. Срочно таблетку — и гуляем дальше.

Пошли вверх по авеню Жюно, повернули направо на улицу Жирардон и еще раз направо на улицу Лепик (rue Lepic). Отсюда на вершине косогора видна мельница Галетт. Прогулялись по улице Лепик, где в доме № 54 в 1886 году жил Ван Гог. Пошли, петляя по длинной улице Лепик, к площади Бланш (Place Blanche). Здесь расположен известнейший мюзик-холл квартала — «Мулен Руж».

Ночное кабаре «Мулен Руж» находится справа, по адресу бульвар Клиши, 82 (Boulevard de Clichy, 82). От прежнего кабаре, которое было построено в 1885 году, а в 1900-м превращено в танцзал, сегодня сохранились лишь красные мельничные крылья (собственно, название кабаре так и переводится — «Красная мельница»). Канкан на самом деле родился не в «Мулен Руж», а на улице Гранд-Шомьер близ Монпарнаса. Кабаре «Мулен Руж» стало символом канкана благодаря Тулуз-Лотреку, который запечатлел этот танец на афишах и рисунках. В наши дни интересующиеся туристы могут посмотреть в «Мулен Руж» красочные представления с ультрасовременные спецэффектами.

По бульвару Клиши мы направились к последнему пункту нашей прогулки — кладбищу Монмартра.

См. также:
Прогулка по Монмартру, часть I
Прогулка по Монмартру, часть II
Прогулка по Монмартру, часть IV

Понравилась статья?

У вас есть возможность поддержать развитие нашего проекта любой доступной вам суммой :)