Остров Зюльт. Часть V. На юге острова Зюльт. Окончание

Затем я спустилась к морю. День был жаркий, хотя вода в море прохладная.

Я побродила по пляжу, спросила, где тут край света и отправилась туда босиком по песочку вдоль моря. Песок тут восхитительный, повторюсь. Такой светлый и тонкий!

Сначала я пошла немного не в ту сторону (как, впрочем, и обычно), зато увидела волнорез и синее-синее море:

По мере моего приближения к «краю света» море становилось всё более глубоким, насыщенным и темно-синим. Это было уже совсем другое, не такое «пляжное», светлое море, как здесь в Вестерланде или в Травемюнде. Это было уже настоящее море. Но вот купаться тут запрещается. А вода так манит. Такая чистая, прозрачная, будто пьешь ее, когда смотришь. Но народ только вокруг сидит, загорает или рыбу ловит. Запрет на купание все соблюдают (кстати, в центре острова, в Вестерланде, где купаться, разумеется, можно, я вчера видела только двух карапузов, которые под присмотром мамы полезли в воду, других смельчаков не было).

Затем я вернулась тем же путем обратно, забрала со стоянки свой велик и тронулась в обратный путь. Эти места хочется фотографировать снова и снова...

А, еще я в этот день купила бутылочку местного, фризского национального напитка «Фарисей», который был изобретен в XIX веке, когда местный пастор объявил алкоголю безжалостную борьбу. Однажды крестьянин Петер Георг Джоханнзон решил отметить весельем день рождения своего седьмого ребенка. На празднике присутствовал сам пастор Георг Блеуйер и гостям ничего не оставалось, как волей-неволей пить кофе. И тогда крестьянину пришла в голову спасительная идея: он приказал, чтобы на кухне кофе смешали с ромом и в подогретую кофейную чашку добавили сахара и сливок. Настроение у гостей поднялось и, в этот вечер пили кофе в большом количестве. Усиливающееся веселье показалось странным пастору Блайеру. Когда представился случай, святой отец тайком попробовал кофе из чашки своего соседа по столу. Он допил чашку до конца и яростно вскричал: Фарисей! Новый напиток тут же получил имя «Фарисей» и до сегодняшнего дня является во Фрисландии чем-то вроде национального напитка.

Поезд мой отходил в районе пяти или шести вечера. Так что сдав велик в бюро проката, я еще немного прогулялась по центру Вестерланда, а потом зашла в пансион забрать свои вещи и попрощаться с хозяйкой. Я твердо решили на этот раз зорко смотреть, кто и у каких автоматов на вокзале какие билеты покупает, чтобы предложить кому-нибудь разделить затраты на региональный билет. Но в итоге всё получилось значительно проще и быстрее. Почти сразу я увидела возле одного из автоматов группку из трех бабушек и робко спросила у них, а не в Гамбург ли они, часом, едут. На что был получен радостный утвердительный ответ: мол, а не хотите ли к нам присоединиться? Всего семь ЕВРО. Конечно, хочу!

Мы еще потом немного постояли в ожидании возможного пятого попутчика, но трудность была в том, что нам попадались в основном пары, так что в итоге поехали вчетвером, что, согласитесь, тоже неплохо. Одна из этих «бабушек», собственно, значительно моложе остальных двух, сидела в поезде со мной рядом. Поначалу мы читали и т.п., но под конец разговорились. Выяснилось, что у нее дочка работает на той самой экологической станции, где я была сегодня на выставке, проходит там практику. Забавно, я как раз общалась с какой-то практиканткой! Но оказалось, что это другая девушка: у ее дочери сегодня выходной. Помимо этого, дочка (по специальности биолог) проходит практику в Ботаническом саду Klein Flottbeck, где я тоже совсем недавно была! Она живет недалеко от Риссена и хорошо знает эти места. Сама она родилась здесь, в Шлезвиг-Гольштейне, но на нижненемецком общаться ей особенно не с кем, так как все ее соседи происходят из других федеральных земель (хорошо еще, если они вообще немцы...), так что говорит на этом диалекте, только когда приезжает в свою родную деревню.

Я еще спросила ее насчет этой чрезмерной толерантности, которой страдают немцы: сама недавно ехала в S-бане, когда компания пожилых людей принялась распевать на весь вагон песни и пить вино; вполне прилично, но шумно и мешает остальным, но здесь не принято делать замечания. Моя попутчица на это ответила, что дело, во-первых, во всеобщем равнодушии, и что это большая проблема (ну, интересно, если рядом с нами едут два парня школьного возраста и орут, ругаются и громко смеются или играют в какую-то дурацкую, из одного слова состоящую, игру, то разве может быть всё равно? Это же раздражает!). Во-вторых, по ее словам, дело в том, что Гамбург — чрезвычайно интернациональный город, где, по сути, нет единой культуры и единых правил поведения, не то что в какой-нибудь деревне или городке, где всегда найдется кто-то, чтобы сказать, что здесь «так не принято». Ну а в-третьих, играет роль банальный страх (это понятно; у нас в Питере это тоже есть, но иногда неприлично ведут себя пенсионеры или, скажем, дети; их приструнить ведь не страшно...).

См. также: Прибытие на остров Зюльт.
Остров Зюльт. Часть II. Церкви и кладбища.
Остров Зюльт. Часть III. Закат на Северном море.
Остров Зюльт. Часть IV. На юге острова Зюльт: травы, маяки, море...